Девеллин задумчиво прищурился. Он ведь тоже это заметил. Изящные, с длинными пальцами руки, которые так искусно раздевали и ласкали его, вряд ли хоть раз касались грязной посуды, он готов был держать пари.

– Это все, что нам известно, сэр, – закончил бармен. – Если вы желаете осмотреть комнату, я охотно дам вашей светлости ключ.

Девеллин покачал головой. При одном воспоминании о той ночи с Руби Блэк он снова почувствовал ярость, унижение и сексуальную неудовлетворенность.

Должно быть, Аласдэр понял состояние друга. Он тут же вскочил из-за стола.

– Давай съездим в «Уайте», пообедаем, а затем постараемся разыскать Тенби, – предложил он.

Маркиз загнал воспоминание о Руби Блэк в глубокий подвал своей памяти.

– Обед – да. Но этот молокосос Тенби? К дьяволу! Поскольку Аласдэр уже стоял, бармен вернулся на свое место за стойкой.

– Надеюсь, ты хотя бы отослал ему список украденного?

– Да, но вряд ли его агент что-либо найдет.

Ему очень не хотелось посылать список, не хотелось признаваться, что он всегда носил при себе портрет Грега из чувства вины и сентиментальных побуждений. А такое заключение выведет каждый, если Тенби начнет болтать. У Девеллина было ощущение, словно он выставляет напоказ болезненную частицу самого себя, и это раздражало его.

– Тенби с компанией наняли одного из этих новых полисменов, – сказал Аласдэр, когда они вышли из таверны во двор. – Неприятного, безжалостного на вид парня по имени Сиск. Но тот будет заниматься этим в свободное от работы время.

Маркиз немного успокоился.

– Разве им позволено?

– Может, и нет, – пожал плечами Аласдэр. – Но мне жаль Черного Ангела, если он схватит ее.

От его слов у Девеллина побежали мурашки по спине. Да, он хотел, чтобы Ангела наказали. Только хотел, чтобы сделать это предоставили ему.

– Аласдэр, узнай, сколько они платят своему полисмену. Я удвою его сумму, если он приведет женщину сначала ко мне.

– Проще простого, старина. Деньги смазывают любые колеса.

Маркиз вдруг стукнул в крышу экипажа. Уиттл сразу замедлил ход.

– Что теперь, Дев?

– Грейсчерч-стрит! – крикнул в окно Девеллин и повернулся к другу: – Я решил повидать своего поверенного. Надеюсь, ты не возражаешь, если мы сделаем небольшой крюк?

– Разумеется. Но зачем?

– А затем, как ты, верно, заметил, что деньги смазывают любые колеса. Возможно, теперь самое время направить их немного в сторону Руби Блэк.

Рабочий день на Стрэнде подходил к концу, и Жан-Клод, повесив табличку «Закрыто», уже собирался запереть входную дверь на задвижку. По улице двигался поток клерков и продавщиц, направлявшихся домой обедать и образовавших целую катящуюся реку серой шерсти с плывущими сверху черными шляпами.

«Какая жалость», – подумал Жан-Клод. Англичане всегда одеваются с полным отсутствием щегольства. Но в этом потоке француз вдруг заметил мужчину в ярко-розовом жилете, плывущего, словно лосось, против течения. Вскоре стало различимым его мясистое красное лицо. К несчастью, Жан-Клод слишком долго медлил, ибо «лосось» уже взялся за дверную ручку.

– Обожди, сынок, – произнес тот, толкнув дверь. – У меня тут дело.

Жан-Клод отступил назад и, когда человек вошел, сразу его узнал.

– Mais je ne parle pas anglais! [2]

– Чертовы лягушатники, – разочарованно пробормотал визитер. – Где Кем, а? Я знаю, он на месте. Так что иди скажи ему, пусть несет свою тощую задницу сюда, хорошо?

Жан-Клод раскрыл глаза и отрицательно покачал головой:

– Oui, monsieur, mais je ne comprends pas! No anglais! [3] Человек воздел обе руки к потолку и в отчаянии потряс ими.

– Oust твой хозяин? Где мусье Кембл? – завопил он. – Я хочу его видеть, capitare? [4]

Черные портьеры внезапно распахнулись, яростно зазвенев кольцами.

– Capitare – итальянское слово, болван, – сказал Джордж Кембл. – И неправильное. Закрывай, Жан-Клод. Я выкину его через заднюю дверь.

Жан-Клод сморщил нос и крепко запер входную дверь. Кембл повернулся к гостю:

– Добрый день, констебль Сиск. Чему это мы обязаны такой неприятностью?

– Уже сержант Сиск. Пойдем, Кем. Это светский визит, и я хочу потолковать с глазу на глаз.

Кембл поднял черные брови.

– Похвальное намерение, делу вроде моего будет не слишком полезно, если увидят, что здесь околачивается полиция, верно?

Жан-Клод тоже прошел в комнату за бархатными зелеными портьерами и начал полировать серебряную чашу, взятую со стола, на котором в беспорядке лежали подобные предметы. Кембл придвинул стул к письменному столу-бюро и жестом пригласил Сиска занять место поблизости. Сержант взглянул на Жан-Клода.

– А как насчет этого? – подозрительно спросил он. – Мне свидетели без надобности.

– Он не говорит ни слова по-английски, старина. – Подняв крышку стола, Кембл достал серебряную фляжку и два маленьких хрустальных бокала. – Арманьяк?

– Я не пью того, чего не могу выговорить.

– Жан-Клод, принеси сержанту Сиску бутылку дешевого лекарства.

Молодой человек проверил содержимое ближайшего шкафа и вернулся с бутылкой джина.

– Парень же не говорит по-английски, – возмутился Сиск.

– Он медиум, – ответил Кембл. – Ну что, ты хочешь глоток светлого или нет?

Когда сержант хмуро наполнил бокал, Кембл поднял свой.

– Тогда за добрые старые времена, – сказал он.

– Что в них такого уж хорошего?

– Никакой полиции, например. В то время честные скупщики краденого могли беспрепятственно заниматься своим делом. А сейчас в этом городе, куда ни посмотришь, везде синяя форма с медными пуговицами. Да, кстати, почему ты не в форме?

Сиск похлопал руками по розовому жилету над внушительным животом.

– Я же сказал, это светский визит. Совсем не то дело, какое я хотел бы делать в форме.

– Сиск, у тебя несомненный дар, – заявил Кембл, скользнув взглядом по одежде гостя. – Только исключительный портновский талант мог соединить. этот оттенок розового с зеленым сюртуком и горчичными брюками.

– Опять надо мной подшучиваешь, да? – сдвинул брови Сиск.

– Я? – Кембл приложил кончики пальцев к груди. – Никогда. А теперь говори, что я могу для тебя сделать.

Проглотив джин, Сиск вытер рот ладонью и полез в карман сюртука.

– Взгляни, – сказал он. – Это список украденных вещей. Я очень хочу их вернуть, Кем. Частным образом.

Кембл развернул замусоленный лист, пробежал его глазами.

– Я редко имею дело с подобными вещами. Карманные часы? Табакерка? Они слишком банальны, мой друг.

Жан-Клод подошел к столу и протянул руку:

– Donnez-le moi. [5]

– Mais naturellement. [6] – Кембл передал ему список. Они еще раз вместе просмотрели его. Толстый палец Сиска указал на строчку.

– В особенности я хочу найти вот это.

– Сапфировую булавку для галстука? – недоверчиво спросил Кембл.

– Булавка с сапфиром в полкарата. И золотая оправа с четырьмя лапками, – объяснил сержант.

– Господи, Сиск! Да таких у меня сейчас как минимум с полдюжины. – Кембл поднял крышку стола, что-то выбрал и потом вложил в руку сержанта крупный ограненный сапфир: – Вот одна из них.

Сиск нахмурился.

– Ладно. А как насчет этого? – Он снова ткнул пальцем в список. – Коробочка из чистого золота. Ручная работа, сделана во Франции, стекло на одной стороне и неисправный замочек. А внутри миниатюра. Ее, между прочим, нарисовал художник-миниатюрист. Только не думайте, что он маленький, он вполне обычный парень, но…

Кем взмахнул рукой.

– Я понял. Наверное, ты имеешь в виду Ричарда Косуэя?

– Да, – подтвердил Сиск. – Необычно, правда?

– Обрамленная миниатюра работы Косуэя? – с уважением произнес Кем. – Думаю, на это стоило бы взглянуть. Кому она принадлежит?